17.03.2009

Ноггано: «Надо брать все альбомы и сливать их в интернет»

15 марта в клубе «O’Zero» прошел концерт рэпера Ноггано, известного так же как Баста, а в миру — Василия Вакуленко из Ростова-на-Дону. Перед своим выступлением он дал интервью корреспонденту Инфопортала.

— Как появился такой персонаж — комментатор Ноггано? Как это вообще произошло?
— Надо было написать о прошлой жизни, об интересных временах, так и появился. Без лишних эмоций, так, просто. До сих пор не могу понять, кому это интересно. Кто-то слушает, кто-то ходит на концерты.

— Истории, которые вы рассказываете, насыщены бытовыми ситуациями, героями из «своего круга», неизвестными за его пределами. Это «истории для своих»?
— Только для своих.

— А как это сочетается с популярностью?
— Х.. знает. Я не знаю, стал ли я популярным. Я не особо озадачиваюсь вопросами популярности. Не знаю, наверное, хорошо, что мы не собираем пятитысячные залы, а собираем 300-400 человек, которым нужна эта музыка, и эта музыка не превращается в коммерческий проект.

— А она не превращается?
— Не превращается.

— И это не планируется?
— Она не может превратиться, она не может приносить какой-то доход. У нас есть определенная цена за проект, сколько стоит выступление, и она держится. Или есть вариант, что лучше поехать бесплатно и где-то выступить. Если за деньги — то такой вариант.

— А такое бывает?
— Бывает без денег, конечно. Просто есть такие правила игры, когда решаешь, что у нас будет так, так и так, все. Есть места, куда я, естественно, езжу выступать бесплатно, в тюряжки, там есть моменты важные.

— Вы выступаете в колониях, в тюрьмах?
— Конечно. И это никогда не превратится в коммерческий проект, потому что в нем ничего не может быть коммерческого. Тогда просто этот проект превратится в какую-то постороннюю х..ню неинтересную. Это некоммерческая музыка, а есть люди, которые повелись, там, на песни «Й…ный насос», «Застрахуй» и сформировали свое мнение, приходят на концерт и потом о…вают от длительного мозгового пресса, который там ведется. В этом была задумка, в принципе.

— Не случится такого, что Баста станет жестче, а Ноггано, наоборот — лиричнее?
— Нет, Ноггано лиричнее не станет, а Баста точно станет жестче. Третий альбом вот выйдет ближе к осени и будет очень серьезный. Произойдет слияние корпораций, мы в…ем в рот коммерцию, и Баста и Ноггано сольются в одно. Будет слияние, вот сейчас выйдет «Баста-3», это будет очень жесткий альбом. И Ноггано второй выходит.

— А когда?
— Ноггано выходит, я думаю, в апреле-мае.

— То есть, вместо конфликта получается слияние?
— Да никакого конфликта и нет, это и есть дуалистическая вещь такая. Понимание приходит через конфликт.

— Вы снимались в кино? Что это были за фильмы, что за герои?
— Ролей там нет, я играю сам себя. Странное кино.

— Вы играете хулигана?
— Вот я сейчас ехал, меня остановил гаишник, я превысил скорость. Я на морозе его от…сосил просто, он так разозлился прямо. Я ему говорю «Б…ь, я на мероприятие опаздываю, а ты п….ц, тормозишь, б….ь». Он, такой: «Ладно, езжай, б…ь» (смеется). Я думал, он меня разорвет, они перевернут мне, с..а, машину (смеется).

— Что такое русский рэп? И чем он отличается от американского, по-вашему?
— Русского рэпа нет, есть рэп на русском языке. И нет французского рэпа, есть рэп на французском языке. Эта музыка интернациональная. Как нет русского рока — есть рок на русском языке.

— Чем отличается рэп на русском языке от других?
— Ну, во-первых, у нас есть литературные предки, которые, все-таки, возлагают на нас определенную ответственность за лирику и за то, что мы вообще толкуем, информацию, которую мы воспроизводим. Черные попроще, хотя и там есть «интеллиджент», сейчас вышел Doom новый, вчера был релиз, я жду с нетерпением. Во-первых, в России я считаю неприемлемым батловый рэп, мифовый, лоховской, беспонтовый. И рэп, в котором понтуются бабками-х…ками, потому что бабок в музыке нет. Есть у нас единственный вариант, и это очень хорошо, выезжать только за счет музыки и какого-то честного рассказа-повествования. Те лохи-рэперы, которые рассказывают о бабках в музыке — я просто над ними смеюсь. Мне их жаль. Потому что, все-таки, у русского человека, не в плане национальности, а у того, кто родился на территории России, есть определенная ответственность. У нас как не крути, как не открещивайся — Саша Пушкин и куча всего-всего-всего.

— Вы могли бы почитать рэп с Сашей Пушкиным?
— Он черный парень, да. Кстати, он же взорвал русскую поэзию, сделал определенный переворот в русской культуре. Афрокорни не разрешили ему остаться равнодушным к тому положению, в котором находилась поэзия тогда.

— Вы сейчас чувствуете себе ростовским человеком или московским?
— Всегда себя чувствую только ростовским.

— Ростов многое дал для того, что происходит в русскоязычном рэпе.
— Да, «Каста» хотя бы.

— А к тому успеху, который настиг московскую группу «CENTR», ну, и, отчасти, вас, как Басту, вы как относитесь?
— Положительно.

— Это случилось неожиданно?
— Ну, как — неожиданно, все равно, это объем работы сделан, просто у группы «CENTR» будет концерт в Лужниках. Отношусь немного — так, потому что музыка, все-таки, немного другого плана. Это настоящая уличная лирика, и она не должна превращаться в коммерцию. Я считаю даже, что не нужно было снимать клип на песню «Город дорог», а остаться, все-таки, в подземелье, и не видеть детей на концертах. Потому что многие родители приводят своих детей на концерты. Мы выступали в Волгограде вместе с «CENTR-ом», родители приводят своих детей, просто услышав одну песню «Город дорог», и думают, что там все будет нежно-ласково-ажурно, а там, б…ь… Ну не знаю, я очень рад за ребят, что такие серьезные магазины открываются, идет бизнес, идет правильно. Музыка должна оставаться музыкой.

— Вы поддерживаете свободное распространение музыки в интернете?
— Всеми руками и ногами. Пускай все п…ят друг у друга музыку. Я вообще за криминал в музыке, за такой, за интересный криминал. За воровство музыки, использование сэмплов, нарушение авторских прав. Надо брать, б…ь, все альбомы, и сливать их в интернет. Я так делал и буду продолжать делать, потому что это прикольно. Это злит лейблы. Вот Ноггано, допустим, я весь слил в интернет. А продалось сколько тысяч? Да уже выпущено 70 тысяч пластинок и почти продалось. В этом есть фишка — уважение к людям: ты им даешь честно, с...а, правду, они не платят сначала деньги, чтобы купить альбом, они сначала его слушают, а потом уже, респект тебе, заносят лавэшки: «Ты нас не на…л». Меня прикололо. В этом есть ценность, все, кто приходят на концерт, сколько бы ни было этих людей, зато это не фейковые люди, это не жертва моды, а люди, которые знают твои песни, и они тебя радуют. И это не дает проекту Ноггано превратиться в поп-артиста.

— Кого сейчас больше среди ваших слушателей: уличных парней, студентов, богемы, гламура, еще кого-то?
— Разные люди. Это надо у организаторов спросить, кто к нам пришел сегодня на концерт. И богема, и гламур, и нормальные люди, есть даже милиционеры.

— Да?
— Очень много милиционеров. Просто тот, кто понимает, о чем я пою, он понимает, что я не называю всех милиционеров «мусорами». Я называю «мусорами» тех, кто представляет из себя мусор человеческий. П….расы, взяточники, которые предают родину, те, кто забыли своих родителей. Барыги — это мусор. А менты — ну да, тут, понимаешь, играть в такого о...нно святого не имеет смысла, потому что есть менты, которых я знаю, они берут там, за пакет «плана», чтобы тебя не посадить, им надо дать 3, ну, жизнь такая. А есть п…ры, которые гнойные, которые в своей жизни ничего не имеют святого, и готовы продать, с..а, родину, и порвать ее на куски. Подставляют людей, крышуют коммерческие фирмы, ну, это мусорье чистое, которых надо отлавливать и долбить.

Беседовал Алексей Леонидов
Фотографии с сайта www.bastaone.com

Благодарим администрацию клуба «O’Zero» за помощь в организации интервью